Цитадель - Страница 28

Ей так хотелось принять его получше, что она с трудом находила слова. Сначала предложила ему войти в гостиную и подкрепиться. Когда же Эндрью отказался, она засуетилась:

- Ну, хорошо, хорошо, доктор, пусть будет по-вашему. Но, может быть, у вас перед уходом найдется время выпить капельку бузинной наливки и съесть кусочек пирога. - И она трясущимися старыми руками ласково подтолкнула его к лестнице, которая вела в спальню.

Он вошел. Маленькая комната, вчера походившая на бойню, была теперь прибрана и вычищена так, что все блестело. Его инструменты, разложенные в полном порядке, сверкали на покрытом лаком деревянном комоде. Кожаная сумка была заботливо вытерта гусиным жиром, застежки начищены порошком так, что казались серебряными. Постель преобразилась, застланная чистым бельем, и на ней лежала мать, склонив некрасивое, немолодое лицо, в котором светилось немое счастье, над ребенком, спокойно сосавшим ее полную грудь.

- А, доктор! - Толстая повитуха поднялась со своего места у кровати, вся расплываясь в улыбку. - У них обоих теперь отличный вид, не правда ли? Они и не знают, сколько хлопот доставили нам с вами. И знать ничего не хотят, ей-Богу!

Кроткие глаза Сюзен Морган говорили что-то горячо и невразумительно. Облизав губы, она пыталась пролепетать слова благодарности.

- Да, да, есть за что благодарить, - закивала головой повитуха. - И не забывайте, голубушка моя, что вам, в ваши годы, уже никогда не родить второй раз. Если бы этого не спасли, вам бы никогда не видать другого.

- Мы это знаем, миссис Джонс, - перебила ее внушительно старая бабка, появляясь на пороге. - Мы знаем, что всем обязаны доктору.

- Был у вас уже мой Джо? - робко осведомилась Сюзен у Эндрью. - Нет? Ну, значит, еще придет, будьте уверены. Он не помнит себя от радости. Он жалеет только, что в Южной Африке не будет вас, чтобы лечить нас, если понадобится.

Надлежащим образом угостившись пирогом и домашней наливкой из бузины (для старухи было бы тяжкой обидой, если бы он отказался выпить за здоровье ее внука), Эндрью ушел продолжать обход больных. У него было удивительно тепло на душе. "Они меня приняли, словно английского короля", - подумал он самодовольно. Этот эпизод послужил как бы противоядием против впечатления, оставленного встречей на кардиффском вокзале. В пользу брака и семенной жизни говорило то счастье, которым полно было все в доме Моргана.

Недели через две, когда Эндрью закончил визиты в дом № 12, Джо Морган пришел к нему домой. У Джо был необычайно торжественный вид. Он долго и мучительно подыскивал слова, затем выпалил:

- Черт возьми, доктор, я не мастер говорить. Никакими деньгами не заплатишь за то, что вы для нас сделали. Но все-таки мы с хозяйкой хотим отблагодарить вас этим маленьким подарком.

И он стремительно протянул Эндрью бумажку. Это был чек на пять гиней.

Эндрью смотрел на чек. Морганы были люди зажиточные, но далеко не богатые. Этот дар, особенно теперь, когда им предстояли значительные расходы на переезд, был, должно быть, большой жертвой с их стороны, доказательством благородной щедрости. Эндрью сказал, тронутый:

- Я не могу его принять, Джо, дружище.

- Вы должны принять, - возразил Джо серьезно и настойчиво, положив руку на руку Эндрью. - Иначе моя хозяйка и я будем смертельно обижены. Эти деньги для вас, а не для доктора Пейджа. Он много лет получал то, что с меня вычитали, и ни разу мы до сих пор его не беспокоили. Он достаточно получил. И это наш подарок вам, доктор, понимаете?

- Да, понимаю, Джо, - с улыбкой кивнул головой Эндрью.

Он сложил чек, положил его в карман жилета и несколько дней не вспоминал о нем. Но в следующий вторник, проходя мимо Западного банка, остановился, задумался на минуту и затем вошел в банк. Так как миссис Пейдж платила ему всегда наличными деньгами, которые он отсылал по почте в управление Фонда, то он ни разу еще не имел дела с банком. Теперь же, вспомнив с приятным чувством, что у него есть собственные деньги, он решил положить дар Джо в банк на свое имя.

У перегородки он расписался на обороте чека, заполнил необходимые бланки и передал все это молодому кассиру, сказав с улыбкой:

- Здесь немного, но как-никак - начало.

В это время он заметил, что Эньюрин Рис из глубины комнаты наблюдает за ним. И когда он уже повернулся к дверям, длинноголовый директор подошел к перегородке, держа в руках чек. Тихонько его разглаживая, он искоса поглядел на Эндрью через очки.

- Добрый день, доктор Мэнсон. Как поживаете?

Пауза. Директор втянул в себя воздух через желтке зубы.

- Гм... Вам угодно внести эту сумму на свой личный счет?

- Да, - ответил Эндрью с некоторым удивлением. - А что, разве сумма слишком мала, чтобы открыть текущий счет?

- Нет, нет, доктор! Дело не в сумме. Мы очень рады иметь вас в числе клиентов. - Рис замялся, рассматривая чек, затем посмотрел Эндрью в лицо своими маленькими недоверчивыми глазками. - Э... Вы желаете внести это на свое имя?

- Ну, разумеется!

- Прекрасно, прекрасно. - Лицо его внезапно изменило выражение и осветилось бледной улыбкой. - Я только так подумал... Хотел проверить. Какие чудные дни стоят, не правда ли? Будьте здоровы, доктор Мэнсон, будьте здоровы!

Мэнсон вышел из банка озадаченный, спрашивая себя, что нужно было от него этому лысому, застегнутому на все пуговицы субъекту. Но только через несколько дней он получил ответ на этот вопрос.

XII

С тех пор как Кристин уехала на каникулы, прошло уже больше недели. Эндрью так был занят родами Сюзен Морган, что успел зайти к ней только на несколько минут в самый день отъезда. Он не поговорил с нею. А теперь, когда ее не было, он тосковал по ней всем сердцем. Лето в этом городе было ужасно мучительно. Весенняя зелень, увянув от зноя, давно стала грязножелтой. Горы словно пылали в лихорадке, и когда в неподвижном, истомленном зноем воздухе эхом раскатывались из рудника или каменоломни ежедневные взрывы, они, казалось, заключали город в сверкающий купол звуков. Рабочие выходили из шахт с лицами, покрытыми, будто ржавчиной, рудной пылью. Дети играли как ни в чем не бывало. Старый Томас, кучер Пейджей, заболел желтухой, и Эндрью приходилось всех больных обходить пешком. Шагая по раскаленным улицам, он думал о Кристин. Что она думает о будущем, о возможности счастливой жизни вдвоем с ним?